Из книги Вячеслава Владимировича Бирюкова «Неизбежность прошлого» про 130 бригаду противолодочных кораблей в Ара-Губе.
(продолжение)
* * * *
Возвратившись с Балтийского флота, я, наконец, замкнул на 130 бригаде и Ара-губе первый виток линии жизни, приняв дела и обязанности командира БЧ-4, он же начальник службы «Р» на СКР-87 у Ивана Жукова, моего одноклассника по училищу. Командовал кораблем Ю. Ярошенко, обязанности помощника командира корабля исполнял Ю. Шальнов.
Ритм жизни боевого корабля, суровый северный климат, частые выходы в море по планам (или внезапно) помогли быстро понять отличие боевого корабля от экспортного, а солнечного курортного города (бывшего Пиллау) от Ара-губы (спустя 15 лет, вернувшись в Балтийск командиром 12 дивизии ракетных кораблей, я ещё раз пережил психологическую акклиматизацию, отметив, как заметно отличаются условия службы).
Получив, среди прочих, задачу организовать и поддерживать внутрикорабельную и радиосвязь, обеспечить обнаружение целей и целеуказание для корабельной артиллерии и противолодочного оружия, работу систем обнаружения, опознавания и навигации, я смог оценить свое невежество в простых вопросах: какие каналы связи, по каким документам, какой регламент. Нас этому не учили.
Помогали старшины команд, в большинстве – проходящие срочную службу. Я начал задумываться, зачем в училище радиоэлектроники нам начитывали по 400-500 часов высшей математики, забивали головы теориями электромагнитных полей, сопротивления материалов и другими, немыслимо сложными теориями. Много позже я нашёл подтверждение этим сомнениям при общении с В. Пыковым. Он тогда категорично осудил военное образование за отсутствие в учебных программах главной для военного человека темы: «Как управлять людьми».
Как строить отношения с подчинёнными, от которых зависишь, и которые лучше подготовлены, как уберечь молодых матросов от опасностей корабельного быта? Что делать, если у тебя на глазах за праздничным новогодним столом матросы разливают водку из чайника? Что предпринять для прекращения конфликта чеченца с литовцем на религиозной основе? Высшая математика здесь ничем не могла помочь.
Прорехи в образовании приходилось закрывать интуицией, накопленным к этому времени жизненным опытом. Знания и навыки, полученные за небольшой (конец 1969 – вторая половина 1970 г.) срок пребывания в должности командира БЧ-4, РТС СКР-87 мне пригодились при сдаче зачётов на допуск к управлению кораблем.
Судьба моя, избегая грубого давления, тактично направляла стороны к решению: меня к командирскому мостику, подбрасывая аргументы и положительные примеры; руководство ВМФ к радикальному изменению критериев подбора командных кадров.
Легкость, и удовольствие, с которыми Шальнов Юрий Николаевич исполнял обязанности помощника командира, а еще больше его неизменные спокойствие и уверенность формировали привлекательный образ, которому хотелось подражать.
Интенсивное поступление на флот новых кораблей, создавало напряжение в органах управления в вопросах подготовки экипажей и особенно их командного состава. Ответственное за это Управление кадров флота вынужденно отступало от устоявшихся взглядов. На командные должности, кроме выпускников командного ВВМУ им. Фрунзе, начали выдвигать офицеров-специалистов в области боевого использования радиотехнических средств.
В. Зиновьева, с которым меня связывала совместная служба на экспортном корабле, после возвращения на Север назначили помощником командира на один из новых кораблей. Он по–прежнему был холостяком. Квартир холостякам не давали. Коротая вечернее время в кают-компании, за просмотром мурманского чёрно–белого телевидения, комбриг часто вступал в беседы со старшим лейтенантом. Как-то раз он пожаловался, что не может подобрать кандидатуру на должность помощника командира на строящийся в Калининграде последний в серии кораблей 159А проекта СКР-126. Командир есть (А. Ильин), а помощника нет.
В. Зиновьев предложил мою кандидатуру. На другой день при встрече, сделав загадочное лицо, он предсказал мне серьезные перемены. Вскоре меня вызвали к комбригу. Василий Григорьевич, с сидящим напротив офицером, исполняющим обязанности нештатного кадровика на мое «Прошу разрешения…» даже не повернул головы. «Би*юков,-сказал он,-по*а п*одвигаться по службе. Пойдешь помощником на новост*ойку, в Калининг*ад». В интонациях комбрига знака вопроса не было.
* * *
Продолжение следует.