Авторский сборник армейских воспоминаний Ивана Дерксена
Интересные, весёлые, печальные, а также опасные случаи из моей армейской жизни в Заполярье, в Ара-Губе, в/ч 11767 (с декабря 1977 года по декабрь 1979 года)
Самый печальный день рождения в моей жизни
Было начало августа 1979-го года. Август был месяцем моего рождения, а точнее — 10 августа. 6 августа я получил из дому посылку с продуктами и печёными вкусняшками, сделанными мамой! Посылку мне привёз к КПП мой гражданский коллега по работе в гараже Гидроспецстроя, шофёр Виктор Шиндер.
Сделаю маленькое отступление, чтобы объяснить, почему именно он привёз мне мою посылку. Свою первую посылку я получил в начале службы, как полагается, в штабе части у почтальона, где она была вскрыта и проверена одним офицером. После этого я вышел в коридор, где по над стенками в два ряда стояли возбуждённые и галдящие, как бакланы, деды с разных рот. Мне приказали снять крышку с ящика и я потихоньку пошёл через этот строй… С болью в сердце я видел, как моя посылка пустела всё больше и больше… Когда последний дед взял себе горсть печёных пряников, то на дне ящика осталось лишь около 20 пряников и печенюшек, испечённых моей мамой, я был в шоке… Я стоял около тумбочки дежурного по штабу и мне просто хотелось завыть от обиды, но я, конечно, сдержался, предложил сержанту на тумбочке пару пряников и пошёл в роту.
По дороге я съел пару пряников и печенюшек, несколько штук сунул себе в карман, а оставшуюся половину отдал в роте дедам, которые были очень недовольны тем, что меня так обобрали в штабе. После этого случая я понял, что с последующими посылками произойдёт то же самое, нужно было что-то предпринимать против такой ситуации… Когда я на работе рассказал об этом случае Виктору, он сильно возмутился и тут же предложил мне свой адрес, теперь мои посылки получал Виктор и, когда у него была рабочая смена, привозил мне её в гараж или, если я был в части, то к КПП!
Итак, я возвращаюсь к своему повествованию. В среду вечером после ужина меня вызвали к КПП. Когда я вышел за КПП, то увидел «МАЗ» Виктора и сразу понял причину его приезда, радость захлестнула меня — моя мамочка прислала мне посылку к моему дню рождения! Сидя в кабине, я открыл посылку, где находилось письмо от мамы и всякие вкусняшки! Я сразу покушал немного, щедро угостил Виктора, затем попросил его отвезти меня к цеху сухой смеси, где я в это время работал бригадиром, там я спрятал посылку, после чего Виктор отвёз меня в часть.
На следующий день на работе я сказал ребятам, что у меня в воскресенье день рождения и что я получил из дому посылку, которой хочу с ними поделиться. Ребята радостно зашумели, когда я зашёл в бэндешку (будка, сторожка – примечание редактора) с ящиком в руках, быстро заварили свежий чай и потом все славно покушали, громко хваля мою маму за то, что она так вкусно может печь! Когда все наелись, ящик опустел до половины, после чего я сказал, что этот остаток мы все вместе скушаем в воскресенье на этом же месте, празднуя день моего рождения!
Ребята поблагодарили меня за щедрость и, так как смена наша закончилась, пошли в часть, я же остался, что-бы спрятать посылку. На чердаке я надёжно спрятал посылку и тоже пошёл в часть. В воскресенье я в определённое время пришёл в цех и сразу полез на чердак за посылкой, и тут меня ожидал неожиданный сюрприз — посылка исчезла, меня охватило отчаяние: чем я буду угощать ребят, которые сейчас придут и кто это мог сделать???
Слезши вниз, я зашёл в бэндешку и стал ждать прихода ребят, во мне бушевал ураган — я понял, что меня обокрал кто-то свой из моей бригады, боль и обида захлестнули меня — как так можно?..
Около часа я прождал ребят, но никто так и не пришёл, таким образом подтвердились мои подозрения насчёт воришки, это сделал кто-то, кого я так щедро угощал пару дней назад… Вернувшись назад в роту, я рассказал своим ребятам об исчезновении моей посылки, они все в один голос утверждали, что не имеют к этому делу никакого отношения.
Через пару месяцев я всё же узнал, кто это сделал, их было двое — Королёв и Ананьев, они тогда вечером не пошли сразу в часть, а спрятались в цеху и наблюдали за мной, после моего ухода они забрали мою посылку и всё слопали… Ананьев позже мне в этом признался и извинился. Это был самый печальный день рождения в моей жизни…
Дедовщина
Помню свою первую врачебную комиссию в 16 лет, в конце которой военкомом мне был задан вопрос, где бы я желал служить в армии, я ответил что желаю служить на границе. Через 2 года на последней комиссии я ещё раз подтвердил своё желание и моя мечта сбылась, меня отправили на Северные рубежи нашей необъятной Родины, в Заполярье, в Ара-губу, в строительный батальон (735 ВСО, в/ч 11767).
Получилось немного наоборот — хотел на границу пограничником, а попал на Норвежскую границу — военным строителем. Представление о службе в армии было самое радужное — по телевидению, радио и в газетах служба в Советской армии представлялась торжественным долгом, который нужно было честно отдать Родине. Ни о какой «дедовщине» не было и речи. Конечно, я до призыва в армию немного слышал от парней, вернувшихся с армии, что дескать, первые полгода тяжко, но потом со временем полегче и на втором году службы уже без проблем. Но никто из них не расказывал о тех унижениях, оскорблениях и избиениях, которые им пришлось пережить со стороны старослужащих солдат, так называемых «дедов»…
Сегодня я прекрасно их понимаю, почему они молчали, мне самому понадобилось 36 лет чтобы решиться наконец-то об этом написать…
Мой миф о нормальной, хорошей службе в армии лопнул как мыльный пузырь уже в самом начале, реальность на самом деле была жестокой и страшной… Хотя, справедливости ради, могу сказать, что я ещё был счастливчиком по сравнению с другими молодыми бойцами, так как после карантина попал в 4-ю роту, где многие «деды» были моими земляками из Казахстана, поэтому меня почти не гоняли, не оскорбляли и не били, что нельзя было сказать о других «молодых».
Особенно жестокими и безжалостными были «деды» из «блатных», осуждённых на «гражданке» ещё до службы. Их можно было легко распознать по поведению и по наколкам на теле, которыми они часто красовались перед другими бойцами. В каждой роте группа из «блатных дедов», возглавляемая самым «авторитетным дедом», являлась негласным руководящим органом. Все остальные солдаты их боялись и безоговорочно выполняли все их требования и желания. Молодым солдатам приходилось работать на производстве за себя и за «дедов», а затем в роте во всём угождать им, но даже безоговорочное послушание не избавляло молодых от издевательств и побоев со стороны старослужащих солдат.
За время моей службы больше всех досталось от «дедов» молодым солдатам в 3-й роте. «Блатные деды» придумали там различные «ритуалы и традиции», которыми приводили «молодых» в ужас… Одной из них была «традиция пропустить молодых через строй». «Деды» выстраивались в два ряда, брали в руки солдатские ремни и затем били куда попало «молодых», которые гуськом пробегали через строй между ними. Эта «экзекуция» проводилась как в роте, так и на улице, и, к счастью «молодых», только один раз в начале службы.
Издевательства и избиения были почти повседневным явлением. Первое время «молодых» часто поднимали ночью, строили на «центряк» (центральный проход между рядами кроватей в казарме — примечание редактора) и жестоко избивали — просто так, для «профилактики», особенно стрались «блатные» — им это явно доставляло удовольствие, при этом они зачастую были пьяными…
Если «молодые» получали из дома посылку, то у «дедов» был пир горой, а у хозяина посылки текли слюнки и оставался пустой ящик, а ещё у «молодых» отбирались деньги, часы и другие ценные вещи. Кроме уже описанных мною безобразий, были и другие, совсем бесчеловечные, писать о них просто не поднимается рука…
В конце своего нерадостного повествования хочется отметить, что среди «дедов» были также честные и порядочные ребята, которые осуждали эти жестокие «ритуалы и традиции» и не участвовали в них, но они были, к сожалению, в меньшинстве. Со стороны руководства части также предпринимались попытки искоренения «дедовщины», но все попытки, к сожалению, не увенчались успехом…
«Дедовщина» в рядах Советской армии была, к сожалению, неотъемлемой частью службы, которая оставила неизгладимый след в памяти каждого новобранца.
Я очень благодарен Господу, что Он сохранил меня во время моей службы в Ара—губе от всех невзгод и напастей и я живой и невредимий вернулся в отчий дом!
Иван Дерксен
Падерборн, Германия.
Октябрь 2015 года.